Джон открыл квартиру двумя ключами, по очереди и галантно пропустив Беллу вперед, рассмеявшись при этом... Эта галантность его казалась ему смешной - хотя со стороны выглядел очень ничего. Он легонько, еле ощутимо,шлепнул ее по соблазнительной попке, а потом отдернул руку, улыбаясь - А что? Это все ты... но не заходить же мне было первым - это не вежливо.. - он по-мальчишески ей улыбался. Как только она сняла туфли... он обратил внимания на ее ноги - красивые, очень женственные, и при этом не ужасно длинные, а такие аккуратные, он пригласил гостью внутрь и взяв за руку, повел на кухню... - в центре большой стол из светлого дерева, где он никогда еще не готовил,все было аккуратно расставлено - Я не делал эту квартиру, въехал уже после ремонта, ей занималась дизайнер знакомого, - пояснил Джон.
Он не мог сказать, что ему здесь нравится, но у комнат были большие площади, а это плюс. - Ты обязана увидеть ванную, кстати... там потрясающая мозаика по столику с раковиной, по одной из стен и все в кофейном цвете.
Рассказывая это, Джон ловил ее взгляды на всем - ему приятно было наблюдать за девушкой и было интересно, что такая красотка делает в борделе.. Да, сейчас Джон был сам не против этого, но она как-то не совсем вписывается в его понятия о женщине, которая хочет работать. Но Картер уже успел понять, что женщины - существа с другой планеты, как Элис.. Хотя нет. Элис просто сука и шлюха.
- Тебе вообще нравится? - спросил он, когда они стояли у дверей ванной.

Сказав несколько приятных слов его кухне, Белла пошла за ним в ванную, где внимательно посмотрела на дизайн. Джон не чувствовал в самом себе особого интереса к этому, но соглашался с ее мнением и благосклонно кивал. Когда девушка подошла так близко к нему, что он мог почувствовать запах ее духов, он ее остановил. Мягко и осторожно, взяв за руку, немного наклонился, и поцеловал в уголок губ.
- У тебя красивейшие волосы, - Картер не могу сказать, кто кого больше соблазняет - она его невольно или он ее - нарочно, - и они так пахнут.. - он улыбнулся, глупо так, по-мальчишески, прижав ее к себе, как близкую знакомую, или даже как давнюю любовницу. Не страстно, но с трепетом и нежностью. Он провел рукой по волосам, сначала вниз, а потом беспорядочно поднимая их воздух, что падая, они оставляли "шлейф", как туалетная вода. И тихо, почти беззвучно рассмеялся... Это было так красиво, что он стоят в его кофейной ванной, и он ее обнимает, что он успел забыть о том, где они познакомились и кто она такая.
Ни один мужчина... ни один нормальный мужчина не станет все бросать в минуту, как увидит привлекающую его женщину, даже сильно привлекающую, поэтому Джон понимал, что все еще остается как есть - они мастера борделя и всего-навсего у него в квартире. Потому что на этот вечер он хочет ее рядом, а может не только так, может завтра он будет думать о ней еще больше, чем сейчас, когда она рядом. Что-то похожее было, когда он влюбился в Элис, но тогда он был "глуп и молод" - как говорят люди в свое оправдание, а может просто не так и любил он Броад.
- Ты совершенно не подходишь на профессию мастера, Белла, - Джон ласково провел тыльной стороной руки по ее щеке, чтобы лучше почувствовать ту бархатистость, и пальцем коснулся ее нижней губы.

-Ну так, что там с остальным осмотром  твоей новой квартиры? - все еще шептала Изабелла и чисто по-детски он был готов спорить, что ее это так задело, что она сейчас ну просто не способна говорить в голос. Джон прошел взглядом по ней:
- А если нет? - резко толкнув ее в коридор, прижал к стене, раздвигая коленом ее ноги, - Если я отложу осмотр остальной квартиры? - Джон еще раз подумал и с улыбкой продолжил, - большей ее части... кроме спальни, например.
Он потянул ее на себя, касаясь ее губ своими и все еще не закрывая глаза. Не потому, что он хотел видеть глаза девушки, стоящей напротив, а всего лишь по той причине, что он считал, что только влюбленным можно так прикрывать, впадая в сонную прострацию и только чувствовать. А сейчас он не мог себе этого позволить. Девушка безумно привлекательна, может быть даже чувствовала что-то, стоя рядом с ним, прижатая к стене. Вряд ли это было чувство страха, гораздо вернее - большого соблазна поддаться.
И она поддавалась. В этом не было никакого плана - Картер не придумывал ничего, все приходило само собой, каждое слово и каждое движение.
- Хочешь на балкон? - он немного отпрянув от нее, взял за кисть, не позволяя почувствовать себя свободной. Ему не нравилось освобождать женщину - тогда она неприменно считала своим долгом попробовать ее на вкус, свободу. Как Элис. Джон рассмеялась про себя, повторив - Элис просто шлюха.
Он, недождавшись ее ответа потянул на себя, влеча на воздух, произнес - Там так свежо, на улице, ты может даже увидишь звезды.
Что Картер делал, он не понимал - говорил ей что-то, вел куда-то, но ощущение недосказанности у него появилось, как будто она стоит рядом и при этом очень далеко, будто смеется над ним, он встал, глядя ей в глаза и молча ожидая ответа на свой незаданный вопрос.
На широком угловом балконе вокруг них было много всего - кадки с цветами, маленькая скамейка, широкая софа, красивого, нежно-зеленого цвета и главная прелесть была в том, что балкон был открытым - не было стекол, просто бетонные стены в половину - и небо, везде - небо!

-Может угостишь сигаретой и принесешь чего-нибудь выпить - Джон улыбнулся:
- Не знал, что ты куришь, а еще и предпочитаешь такие крепкие напитки. Я ведь хотел тебя смутить еще в баре, заказав ром! - он уже смеялся вслух, - а ты не промах.. - он отсалютовал ей двумя пальцами, как бывалый моряк или военный и двинулся в сторону бара, он был сразу за дверью в холл.
- Это было бы низко, - громко сказал ей из квартиры Картер, - оставь это бабочкам - пусть они летают в клетке, а мы, земные... - он уже стоял за ее спиной, словно перемещался в пространстве, как чародей, - будем упиваться земными благами!
И протянув ей красиво граненый стакан с почти до краев залитым виски, он чуть чокнулся, как и в баре, но уже кладя руку ей на талию и крепко прижимая к себе.
- Да и как ты могла подумать, что я тебя куда-то отпущу, - он носом, еле касаясь, провел по ее шее дорожку, щекотя и затем уткнулся в волосы - они вкусно пахли и были такими шелковистыми, как в бывает только в сказках и рекламе, - мне с тобой так легко, что я сам боюсь взлететь в воздух, как воздушный шарик с газом. Его свободная рука, лежащая на талии, переместилась на бедро спереди, и сминая платье, он сжал ладонь.
- Ты такая женственная, но не беззащитная, - он сознательно ставил ее выше себя, предоставляя ей пьедестал, - побудь ей немного, пока я буду пытаться тебя соблазнить, - он все еще продолжал смешить ее такими фразами, не пытаясь говорить чарующе и томно. На то он был и простак - это как особый вид человека, что в любой ситуации, даже такой интимной, будет легок и прям. Но эта его прямота всегда граничила с природным очарованием - иначе бы на него можно было бы просто не обращать внимание.
Опустив одну тонкую бретельку платья, Джонни прошелся гладкой щекой по плечу девушки. До мягкости и ухоженности ее плечиков ему было бы далеко, но все же он не царапал ее щетиной...
- Чего ты хочешь? Скажи мне что-нибудь...

Отпивая, Белла чувствовала на себе нежные мужские прикосновения и таяла изнутри, покрываясь мурашками. Джон хотелось притягивать ее к себе, обнимать, ласкать, и видеть е улыбку. Поэтому он развернул ее к себе и нежно, как влюбленный юнец, накрыл ее губы своими. Она не сопротивлялась, ни на секунду не оттолкнула его, а он терял голову, все больше погружая себя и ее в сладостный омут. Он заметил ее в баре, как мог заметить любую другую, но она вызвала в нем какие-то воспоминания, не проявившиеся и не понятные ему самому... Она была легкой, простой и безумно красивой. Почему-то ему казалось, что ей сейчас должно быть все двадцать восемь лет - настолько сформировавшейся она уже была. Полная грудь, под тонкой тканью платья, что он успел почувствовать, сжав свою руку у нее на бедре, аккуратная талия, и это лицо - оно было девичьим, но при этом и по-взрослому уже серьезным. Высокие выделяющиеся скулы, нежная шея, аккуратные ракушки ушей. Все было гармонично и просто, и так изящно, словно она сошла с небес, но куда... Джон отогнал мрачные мысли: и решил все обдумать на утро, когда она будет спать рядом с ним, в этой квартире, в его новой кровати, где не спала ни одна женщина. Он вознес ее среди других для себя, но что думает она - его это мучало.
Изабелла не думала, она чувствовала - и это было написано на ее лице, с прикрытыми глазами. Он улыбнулся ее прекрасному лицу, прервав поцелуй.
- Мне кажется, нас здесь больше ничего не интересует, - и он смешливо, все еще обнимая ее за плечи, подвел к перегородке балкона - за которым - высота. Он любил эту высокоэтажку и свой 28 этаж. Оставленный им бокал с виски на дне одиноко стоял на самой перекладине, Джон сплел свои пальцы с ее: - Смотри...
И толкнул бокал вниз, смеясь.
- Мы не услышим, как он разбивается, я так думаю, - и взял ее пальцами за подбородок, - так можно делать только с бокалами из-под виски, ну или еще какой дряни. Он сам точно бы не сказал, что имеет ввиду, но может ему вновь пришла в голову Элис, которая пыталась разбить его также, столкнув с высоты его к ней любви? С высоты их счастья? Его, вернее, счастья.
И Джон повел ее прочь с балкона, пытаясь избавится от мыслей совсем, который перебегали с Элис на Беллу и расплескивались в его голове, как остатки виски в воздухе, из перевернутого стакана.

Они вернулись в дом и Белла медленно прошла в гостинную, остановилась в дверном проходе и сбросила платье двумя легкими движениями, спуская бретельки. Откинув подальше платье, она поманила его к себе - дешевый жест, но всегда значащий так много. Он сделал шаг, но. Но почувствовал, как в кармане джинс завибрировал телефон, показал ей двумя пальцами "две минуты" и ответил.
-Да? - после этого слова говорили преимущественно на той стороне, Джон напрягся немного, нахмурил брови, а потом слегка рассмеялся, - Спасибо, в порядке. Он повернулся к девушке, откинув мобильный на диван слева и пробежал к ней, подхватывая на руки и занося в спальню. Придавив ее спиной к стене, поцеловал губы и снова развернувшись с ней, мягко бросил ее на кровать. 
Очень соблазнительная, в белье, она лежала на его кровати, он не мог не оценить ее взглядом, чисто по-мужски. Затем придавливая ее, оказался сверху и положил женские руки к себе на рубашку.
- Расстегни? - на лице снова была такая беззаботно-влюбленная улыбка, он спрятал руки за спину, словно нашкодивший или просто неумеющий расстегивать пугвицы, - расстегни... - второй раз это была скорее просьба, или требование.
И когда ее пальчики стали расстегивать одну за одной, он снова поцеловал ее, в шею, ведя дорожку к декольте. Красивому, нежному декольте. Изабелла прикрыла глаза, слегка улыбаясь.
Неожиданно Картер схватил ее за волосы, больно натягивая, а другой рукой отвесил жесткую пощечину, разрезая воздух резким движением и оставляя красный след. Потом по другой щеке с удвоенной силой.
- Сука!  - на лице заиграли желваки от злости, которую он выплескивал, - ты, шлюха, довольна? Стало ли ей понятно, что это был за звонок минут десять назад, можно было не спрашивать. Весь гнев Джона сотрясал его просто. Он думал, что прибьет ее прямо здесь, тварь, и заплатит борделю. Она еще и новая, без стажа, ничего ему не будет за одну несчастную бабочку. Но взаправду ее несчастной он не считал. Те слова, которые приходили на ум, просто непроизносимы...
- Я не знаю, чего ты хотела, но добилась ты одного. - точно сформулировать, чего именно она добилась, он не мог, но его не переполняла такая ненависть давно. С тех пор, как он ударил впервые Элис, с тех пор как возненавидел ее. Он второй раз почувствовал себя оскорбленным какой-то шлюхой, второй ра оскорбленным, второй раз - шлюхой. Это ирония судьбы просто. И теперь он этой судьбе отомстит, ну или ее приспешнице - вот этой наглой дряни.

-И чего же, билет с 28 этажа? - Джон усмехнулся, да, он представил как она бы полетела вниз, резко, как Алиса из Страны чудес, когда падала в нору, Изабелла бы также падала в асфальт. Но вдруг Картера объяла необычная пустота, холод, пронизывающий до мозга костей. Он в своих мыслях замер, с растерянным выражением лица. Но через секунду опомнился, приблизя лицо к девушке и не отвечая на ее вопрос проговорил сквозь зубы:
- Какого хрена, ты мразь, лгала? Ты, продажная шлюха, решила почувствовать себя принцессой? - он сжал ее челюсть так, что мог приложи еще чуть силы, мог наверное сломать ее. В ее глазах были слезы, но откуда ему знать, что это за слезы? Да, ей больно, но она заслужила это. Она - проклятая лгунья, которой он доверился, с которой он разговаривал, как с другом... или даже представлял ее кем-то большим для себя. Он волновался, улыбался с ней. И тут такой поворот событий. Джонни хотел сказать ей все это после восхитительного секса, но потом его что-то остановило. Может, он не смог бы спать с такой тварью, хотя почему - спал же с другими потаскушками, но это оказалось другим случаем... а может он не захотел опускаться еще ниже, воспользовавшись моментом. В любом случае, все это у него не получилось. И сейчас он в ярости сидел сверху, сжимая ее лицо стальными захватами. Возможно на ее ровной коже проступят синяки от его пальцев, но сейчас он никак не мог думать о ценности ее, как товара.
Она до боли напомнила Элис, именно до боли - она принесла ему эту боль. Боль воспоминаний. Всегда веселый, довольный жизнью и успехами, холостяк Картер женился. На суке и шлюхе, которая подставила его, которая возможно не раз учиняла всякие казусы, но влюбленный Джонни не замечал этого. Он даже не жалел уже о потерянном ей ребенке - она бы манипулировала им с помощью их "плода любви", он это точно теперь знал. Она бы уходила вместе с ребенком к другому, возможно, насовсем, знакомила бы его с новым "папой", а Джон остался бы наедине с собой. Ведь сейчас считают, что мать нужнее отца. И как бы это не звучало грубо и жестоко, но он ударив ее тогда так, спас себя от худшей жизни и ребенка, тоже. Все равно это приносило боль ему. Он не был слабым, чтобы поддаваться этим чувствам, но не переживать их не мог. Тогда и смеха стало меньше, а сейчас, этим вечером, он как будто снова стал свободным, мог говорить что хотел, ругаться как хотел, смеяться сколько хотел. Джон знал, что мог влюбиться в нее и это разочарование в ее лжи сломало все снова. Всю легкость...
Его усмешка вывела его из себя еще больше:
- Знала бы ты, как я ненавижу тебя сейчас, - может, его голос передал это, а может нет, но для большего эффекта он спустил руку на ее горло, сжимая, но давая ей дышать, о чувствовал как под рукой бьется пульс.

Девушка плакала, открывая и закрывая глаза, что-то говорила... Но на Джона словно затмение нашло: отсутствующий взгляд, неподвижное состояние. В голове мелькали картины из прошлого - то четкие, то смутные, очень памятные и болезненные. Парень чувствовал как накатывает злость, он опомнился и посмотрел на нее, все еще зло сжимая зубы: - Что ты мне говоришь, маленькая лгунья?
Он внезапно отпустил горло Беллы, провел пальцами по губам, перебрал пряди волос у лица, и стал нежно вытирать слезы, но молча. Картера душили изнутри противоречия и ему то хотелось отвернуться от нее, то снова приблизиться.
Раньше он мог завидовать сам себе, а сейчас было страшно смотреть во что он превратился. Эта его простота превратилась в невысказанную тоску и злость, которая накатывала время от времени. Да и чего он хотел от девушки, которая оказалась в борделе? Ей, наверное, очень пришлось несладко, она, такая свежая... такая...
Джон виновато прислонился щекой к щеке девушки. Затем отпрянул и сел на край кровати, надеясь, что она и все вокруг - исчезнет, но открыв через 10 секунд глаза он разочаровался - все было на месте. И бабочка, которую ему надо вернуть, и квартира, которую он ненавидел уже.
- Что мы делаем здесь? Ты, лгунья и бабочка, - все еще злой на нее, но более усталый, он "анализировал ситуацию", - и я... кто я? Кто мы? И ведь здесь мы - мы, а не те, кто мы в Доме. Я такой?
Джон встал и подошел к окну, опираясь руками о подоконник. Парень не ждал ответа, просто говорил, невозможно было больше слушать тишину.

После недолгих скитаний по его квартире, девушка соизволила вернуться в комнату. Не то, чтобы она его не волновала, просто он считал ее достаточно умно, чтобы не делать глупостей. Закрыв глаза, Джон почувствовал ее прижимающуюся грудь спиной. И затем робкий голос: - Пожалуйста не возвращай меня туда, я прошу. Картер усмехнулся - вот сучка, ради чего все устраивала. Его мнение о не вконец испортилось, как быстропортящееся мясо тухнет при летней жаре.
- По рукам... только ты дай мне денег, чтобы владелец, а точнее владелица, Нориссон, была довольна суммой, - он ухмыльнулся, как крутые герои в фильмах о суперменах, - или ты думаешь, я дурак?
Спасать какую-то стервозную дрянь, чтобы завтра быть трупом за соседним домом у помойки? Нет уж, увольте. Он не ради этого сюда шел, а ради того, чтобы испытать спокойствие - этот бордель для него - место, где нет чувств. После разрыва с Элис, после потери сына или дочери, сейчас уже неважно, Картер нашел место упокоения души и теперь какая-то сволочь хочет сбить его с "пути истинного"? Трижды "хо"! Только сейчас он понял, что же для него есть Дом Красного Фонаря: своего рода склеп. Склеп душ, которые словно продают себя мистеру devil, уйти во что-то иное. Здесь есть касты, есть боги и есть борьба, вот она - эволюция. Эволюционируем, чтобы держаться того же правила - выживает сильнейший. У них есть души, хотя войдя сюда их по определению продали, но они есть - тонкие и ломкие, есть. Это как замок привидений... не испугайся.
- детка, я похож на супермена? или святого? - он покрутил у виска пальцем, - нет, крошка, нет. А ты не похожа на даму, которую надо спасти из заточения, а если и похожа, то я явно не твой рыцарь, а скорее дракон, - он ослепительно улыбнулся ей, с сарказмом, - я думаю ты свыкнешься с работой, и деньги не плохие... это ж тебе не на заводе пахать.
Он уже сам вошел во вкус, хотел ее пугать сильнее. Картер просто раскусил ее - она циничная стерва, а значит - пусть получает осколки посуды, что сама разбила об его голову.