Огонь и лёд, пламя и холод - вот всё то, что сейчас полность, до краёв заполняло Сидни. Реакция такгого вспыльчивого человека, как Джек была уже яссна наперёд, хотя...кто знал, чего можно ожидать от этого невминяемого и непредсказуемого мужчины в следующую минуту. Буквально мгновение назад он был ласков и добр по отношению к Сидни, а сейчас уже рвёт и мечет, словно дикий хищник, готовый в следующую секунду на мелкие клочки растерзать паренька. Не отдавая ни в одном из своих действий отчёта, Сидни продолжал узмыляясь, сомтреть на Джека, держа в руках включенную на запись камеру. Внезапно Рутланд, также резко, соскочил с кровати и схватив мальчишку за рука, буквально прорычал:
- ах ты, говно! Ты мне еще указывать собрался! - и в ту же секунду его рука была уже в нескольких миллиметрах от лица Моретти. Для временного пространства это была лишь доля сраной секунды, но не для Сида. Будто как в фильме он наблюдал за тем, как в замедленной съёмке к нему подбигает мужчина и со всей силы замахиваясь, резко останавливается, оставляя от замашки лишь глухой свист. На устах вновь пропала улыбка, но глаза по прежнему были такими же бешанными. В этот момент Сидни даже не зажмурил глаа, хотя этот мальчик так боялся всякой степени насилия и побоев. Нет, совсем не потому что его личико станет синим и некрасивым, просто эти едкие как серная кислота воспоминания, никак не могли стереться из памяти Моретти. Детство-чёрный ящик Пандоры в руках семнадцатилетнего мальчишки, который он никому и никогда не позволит открыть. Мальчишка всё также продолжал стоять на месте, даже не моргнув, только лишь внутри всё свернулось в плотный ядовитый комочек, который так хотелось выплюнуть. Только лишь пошатнувшись, от крепкой хватки Джека, Сидни боялся посомтреть ему в глаза, в которых сейчас можно было прочитать тучу разных эмоций.
- Поднял штаны и пошел вон отсюда, уродец! - яростно выпалил мастер. Моретти не заставил себя долго ждать, и натянув штаны, даже не застегнув их, направился в сторону двери. В голове не было ни единой мысли, только лишь, оставшийся, глухой свист.
– а ну постой… Значит хочешь все таки фильм поснимать? - схватив за воротник мальчишку, произнёс Джек. На секунду показалось, что всё кончено и сейчас всё прекратиться, но мнение Рутланда менялось также, как и маниакальные фазы Сидни. Дотащив его за шиворот до кровати, он поставил мальчишку на колени, а сам уселя на кровать, на которой, пока ещё, восседала связання девушка.
- ну давай, сделай мне приятно, крошка, может быть и прощу тебе эту выходку, если мне понравится! - в тот же момент произнёс Джек, и обхватив Сидни ногами, намекнул на то, чтобы Сид приступал к делу, опустив свой взгляд на ширинку. Это чёртово сбивчивое дыхание так и не могло прийти в норму. Громко и часто вздыхая, Моретти поднял глаза, посомтрев на мастера. В них читалась ярость и злоба, с одной стоороны такая ледяная и морозящая дух, а с другой тёплая и благосклонная. Хотя, вы скажите, что это бред, ведь если бы Джек был благосклонным, он бы никогда не заствил мальца творить такое, но единственное, что можно ответить на это: вы просто плохо знаете Джека Рутланда.
Не произнося ни единого слова, даже слов прощения, Моретти медленно начал опускать свой взгляд вних, остановившись на ширинке мужчины. Потерев немного трясущиеся руки, он медленно растегнул ширинку, а затем и пуговицу штанов. В голове творилась какая-то несуразица, одновременно внутреннее возбуждение и что-то такое, отдалённое похожее на страх и вину, где-то глубоко в себе Моретти винил себя за всё то, что он творит, но это было настолько глубоко, что он этого не понимал, тем более сейчас. Не заставляя мастера долго ждать, он резко приспустил его трусы. Перед его обозрением предстало полу возбуждённое достоинство Рутланда, которое Сидни мог лицезреть в такой опасной близости впервые. А много ли достоинств вообще он видел за всю свою жизнь?
Уставившись и зависнув на несколько минут, Моретти буквально таращился на член Джека. Он был не совсем уж и возбуждён, это сейчас требовалось именно от Сида, возбужить и доставить удовольствие своему мастеру, а то мало ли, что может взбрести в голову Джеку, если Сидни не удовлетворит его, кто знает что с ним будет. Очнувшись, Моретти взял в ртясущуюся руку член Джека, продолжая смотреть на него и тяжело дыша.
-Господи, Сид, хватит! Делай уже скорее свою дело, а то отделают так, что потом почками плеваться будешь! - говорил парню внутренний голос. Послушавшись, Моретти припал мягкими губами к головке Рутланда. Мальчишка был в это ещё совсем новичок, прежде ему не приходилось сотворять действия данного типа. Он такого никогда не делал, но вот ему делали. Когда небыло денег и надо было достать дозу, парень приходил на вокзал, где вечно тусовались всякого рода извращенцы, готовые отвалить хорошенькую сумму лишь за то, чтобы отсосать у тебя в туалете. Преимущественно это были жирные, представительные, мерзкие мужики, которые говорили своим жёнам, что задуржутся на работе, а сами шли на вокзал в поисках симпотичных мальчиков, но во время этого Сидни не получал ни капли удовольствия, а лишь отвращение, поэтому Моретти надеялся, что Джеку совсем не противно, что Сид это делает.
Проведя медленно головкой члена по своим губам, Сидни приоткрыл свой рот и чуть лизнул конец достоинства. Вновь дотронувшись губами до него, он выписал языком круг на головке. Резко остановившись, мальчишка поднял глаза и посмотрел на Джека.
-Так? - с малой долей испуга спросил Сидни, чуть сжав у основания член Рутланда рукой.
